Жизнь Миларепы. 1
 
Гималаи

«Иметь немного желаний и довольствоваться малым свойственно возвышенным людям».

Заветы Учителей (Гуру)

Все тот же призыв Великих Людей древности к простой жизни и подвигу, не раз повторенный в течение тысячелетий и услышанный в Америке Торо, Эмерсоном и Уитменом, обращен со страниц этой книги из Тибета, страны снежных гор, к людям Запада, превозносящим свою сложную жизнь в век индустриализации и отдающим ей предпочтение, хотя и не без многих, смущающих их до недавнего времени, предчувствий.

В то время как «Тибетская книга мертвых» (первый том нашей оксфордской серии о Тибете) дает знание о том, как правильно умирать и выбрать лоно матери, чтобы родиться вновь, эта, составляющая второй том серии, книга учит, как правильно жить и направить жизнь к трансцендентальной цели - Освобождению от обусловленного существования.

Поскольку жизнь, смерть и новое воплощение рассматриваются буддизмом и многими другими религиями как неразрывные состояния Единого Бытия, первый том серии следует считать продолжением второго, хотя он представляет собой отдельный трактат о йоге.

Откликом на первое издание Жития Миларепы -великого буддийского святого Тибета, было большое число восторженных писем, присланных издателю этой книги не только мирянами и членами Сангхи Северного и Южного буддизма, но также индуистами и христианами-католиками и протестантами. Им всем редактор выражает глубокую признательность за высокую оценку его труда. В каждом письме содержалась мысль о том, что в личности Миларепы воплотились те универсальные черты святости, которые ни одна религия не может считать своим исключительным достижением и которые присущи святым всех религий. Поэтому Миларепу можно причислить к светочам, рассеивающим мрак Невежества, о котором Просветленный сказал, что этот мрак окутал мир. К Миларепе также приложимы слова, сказанные об Аврааме Линкольне, что он принадлежит не только своей стране, но и всему миру.

"В книге утверждается, что путь йоги, ведущий к достижению Высшего состояния, трансцендентен умозрительным концепциям о спасении и открыт для всех людей независимо от их вероисповедания . Миларепа учил, что ни один метод развития ума не приводит к Мудрости;

Истинное знание не может быть достигнуто путем изучения книг или изложения вероучения. Многие из святых высшей учености и культуры, жившие в Тибете и Индии, были неграмотными, как об этом свидетельствует готовящийся к выпуску четвертый том оксфордской серии - «Тибетская книга о великом освобождении». Эту же мысль Миларепа выразил в своей песне:

«Привыкнув с давних пор медитировать на Избранных Истинах, передаваемых шепотом,

Я забыл все в переписанных и напечатанных книгах.

Привыкнув с давних пор приобретать все новый и новый опыт на пути духовного совершенствования,

Я забыл все верования и догмы.

Привыкнув с давних пор знать смысл Несказанного,

Я забыл о способах исследования корней слов и происхождения слов и фраз».

Приведя ум посредством самодисциплины, аналогичной способу приручения дикой лошади, в состояние невосприимчивости к навязчивым и, с точки зрения йоги, нежелательным влияниям, порождаемым иллюзорной фантасмагорией мира, мы освобождаемся, как учит Миларепа, от оков, привязывающих к нему. Как поет он в своей песне о Коне Ума, недисциплинированный ум должен быть пойман петлей Единой Цели, привязан к столбу Медитации, накормлен учениями гуру и напоен от Источника Сознания. Молодость Разума будет наездником, скачущим на Коне Ума по широкой Равнине Счастья к достижению состояния Будды.

Как химик экспериментирует с элементами материи, так и Миларепа экспериментировал с элементами сознания, и кроме него никто другой не проводил более плодотворно ИСПЫТАНИЙ учений его Великого Учителя Будды практического их применения. За высшие достижения в практике буддизма Миларепа почитается не только буддистами всех школ на его родине - в Тибете и в соседних странах Азии, где он признается совершенно Просветленным, но и всевозрастающим числом искателей истины во всем мире, узнавших о нем после опубликования его биографии на Западе.

Сами буддисты, даже те, кто не принадлежит к школе Миларепы, признают, как и мы должны признать, что путь Миларепы - короткий, ведущий за пределы ограниченного земного существования, может быть пройден только исключительной личностью, подготовленной в процессе эволюции к тому, чтобы сделать этот дерзновенный рывок к недоступной для медленно эволюционирующего человечества цели. Хотя очень немногие обладают столь могучей силой духа, физической выносливостью и волей, чтобы следовать Миларепе, его открытие, что эта цель - не мираж и ее можно достичь, представляет громадную ценность для них. С точки зрения почитателей Миларепы, из этой книги можно почерпнуть мужество, необходимое для вступления на путь, независимо от того, каким долгим и тернистым он будет и сколько жизней потребуется прожить для достижения этой цели, которой Миларепа, благодаря его особой подготовке, достиг в течение одной.

Независимо от того, как будет принят Святой Миларепа в наш утилитарный век - с почитанием со стороны немногих и с полнейшим равнодушием со стороны многих, с антропологической точки зрения необходимо признать, как это сделал наш знаменитый оксфордский профессор Арнольд Тойнби, что наилучший вклад в улучшение жизни человека на земле внесли из представителей человеческого рода не ученые со всеми их чудесными и заслуживающими похвал открытиями, не изобретатели, не промышленные магнаты, не политические лидеры, не правители и не государственные деятели, а пророки и святые:

«Кто же они, эти величайшие благотворители человечества? Смею утверждать, что Конфуций и Лао-цзе, Будда, пророки Израиля и Индии, Зороастр, Иисус, Магомет и Сократ. Они - одинокие светочи цивилизаций, занимавших территории от Тихого океана до Средиземного моря, и в этих немногих личностях воплотилась высшая мудрость всех исторических эпох. В них нашла совершеннейшее выражение эволюция разносторонних устремлений бесчисленных поколений людей, живших на нашей планете на протяжении тысячелетий существования великих культур Китая, Индии, Персии, Сирии, Египта, Аравии и Европы, представленной Грецией.

Произведения художников и писателей переживают дела предпринимателей, военачальников и государственных деятелей. Поэты и философы превосходят историков, но и святые не имеют равных себе».

Житель Запада гораздо больше, чем Востока (где все еще преобладают в деревенской общине простой уклад жизни и самообеспечение) будет, вероятно, удивлен, прочитав в этой книге о жизни человека, не имевшего никаких привязанностей к преходящим вещам. Для Миларепы, так же как для многих мудрецов Азии, победа над собой была выше победы над миром и отречение от него - лучше всех земных богатств.

То же можно сказать о Махатме Ганди. Имущество, которое осталось после него, мало чем отличается по виду и ценности от вещей, составлявших собственность Миларепы:

деревянный посох, две пары сандалей, очки в старомодной оправе, низкий столик, за которым он писал, сидя на полу, чернильница, ручка, стопка писчей бумаги, циновка для молитв и медитаций, несколько религиозных книг и среди них «Бхагавад-Гита», две чашки, две ложки и несколько кусков домотканой хлопковой ткани, служивших ему одеждой.

Бамбуковый посох, платье и накидка также из домотканой хлопковой ткани, чаша из человеческого черепа, найденного на кладбище, кремень с огнивом и костяная ложка составляли имущество Миларепы.

Хотя слабый физически по причине возраста и аскетической жизни, Ганди-Святой влиял на ход событий в могущественной и процветающей необъятной Британской империи так, как не могла повлиять ни одна армия, ни одна морская или воздушная армада.

Когда к Миларепе явилась делегация высокопоставленных чиновников с приглашением посетить правителя Непала, Миларепа отказал посланникам монарха и этим подчеркнул мнимость его превосходства. Он сказал им, что он сам могущественный царь, владеющий богатствами, и его величие и могущество выше всех царств мира.

Когда Ганди встретился с английским королем в Букингемском дворце, он был не в костюме, отвечающем требованиям этикета, установленного, как учит Миларепа, «невежественными приверженцами условностей», а в белой набедренной повязке из простой домотканой хлопковой ткани, какую носят индийские крестьяне. Когда Ганди затем спросили, достаточна ли была его лишь прикрывающая тело повязка для такого торжественного момента, он ответил:

«На короле было достаточно одежды для нас обоих».

Человек, обладающий такими необычными способностями, какими обладал Миларепа, как, например, способностью летать по воздуху, не нуждается в автомобилях, самолетах и других средствах передвижения, и следовательно, ему не нужны были бы материальные блага индустриального общества, приобретаемые ценой изнурительного труда в угольных копях, на железоплавильных заводах и на фабриках массовой продукции.

Ганди также выступал против индустриализации, хотя и без особого успеха у себя в Индии. Он считал, что индустриализация не является печальной необходимостью, неизбежным злом, но не потому, что, как показывает жизнь Миларепы, йога делает ее ненужной, а потому, что индустриализация наносит ущерб искусству и ремеслам, обычно процветающим в условиях простой и сравнительно счастливой жизни деревенской общины, и поэтому заглушает ростки Прекрасного, заложенного в каждом человеке. Деревенские общины, которые в Индии и Китае в течение тысячелетий были центрами национальной культуры, не связанной с массовым производством, являются, по мнению Ганди, наилучшей и экономически устойчивой общественной формацией. И эта простая, естественная и материально независимая форма социальной жизни, способствующая развитию Высшей Культуры, ближе идеалу Миларепы, чем индустриально развитое общество.

Благодаря постоянному контролю за своим физическим телом Миларепа мог жить, хотя и испытывая страдания, к которым, как йог, он был безразличен, в условиях арктического климата гималайских высот, на простой и скудной пище и нередко не имея никакой другой пищи, кроме той, которую он получал из воздуха, воды и солнечной энергии способом, подобным Космосу, подобно растению, вырабатывающему хлорофилл. В его пещере не было отопления кроме того, которое создалось в его телесной обители с помощью йогической практики туммо.

Производимые во всевозрастающем количестве товары массового потребления, считающиеся на Западе необходимым атрибутом жизни, ради приобретения которых люди добровольно жертвуют своей жизненной энергией, здоровьем к своим коротким временем пребывания на земле, являются для Миларепы, так же как для Будды, лишь препятствием для Правильного Образа Жизни. Миларепа учил, что цель жизни в человеческом теле не в том, чтобы погрязнуть в трясине довольства и комфорта, привязывающих к миру, но удаляться от него, каким бы изобильным, благоденствующим и по-мирски счастливым ни становился он благодаря открытиям западной науки.

Из своей гималайской пещеры Миларепа смотрел с жалостью и состраданием на жизнь людей, стремящихся к роскоши и довольству. Как учил он в своей песне «О пяти видах довольства», когда желание довольства, общее для людей и животных, преодолено и достигнута Свобода, «нет никаких терниев; все приятно», и он просил не вдохновленных аскетической жизнью оставить при себе их жалость к нему. О довольстве жизни в монастырях он сказал так:

«Привыкнув с давних пор считать мое земное тело моей отшельнической обителью, Я позабыл о довольстве и удобствах жизни в монастырях».

С еще большей жалостью и состраданием смотрел бы Миларепа на жизнь людей в наше время, в окружении многочисленных вещей, без которых не мыслят своего существования жители Европы и Америки и среди них даже многие монахи, проповедующие благочестие. Он видел смысл жизни не в том, чтобы пользоваться материальными благами и одержать победу над миром с помощью науки, а в том, чтобы победить самого себя и разорвать путы, привязывающие человека к колесу рождений и смертей. Миларепа, как и святые всех религий, всех цивилизаций и эпох, был убежден в том, что отсутствие желаний и полный отказ от мирских благ, а не всепоглощающая страсть к приобретению преходящих вещей, ведут к достижению состояния, которое является наивысшим на нашей планете.

Миларепа осознал в начале своей жизни то, что большинство людей осознают слишком поздно: «Все земные притязания имеют один неизбежный конец, который есть печаль: приобретения заканчиваются их утратой, встречи -расставанием, построенное разрушается, рождения оканчиваются смертью. Помня об этом, нужно с самого начала отказаться от приобретений, накоплений, строительства и встреч и, следуя указаниям почитаемого гуру, стремиться к достижению Истины (которая не имеет ни рождения, ни смерти). Это наилучшая наука».

Перед переходом в Нирвану Миларепа продолжал напутствовать своих учеников: «Жизнь коротка, и час смерти неизвестен. Поэтому усердно медитируйте- т.е. не совершайте грехов и приобретайте заслуги, не жалея сил и даже жертвуя жизнью. Все, что я сказал, кратко выражается в следующем: поступайте так, чтобы вам не пришлось стыдиться самих себя, и твердо придерживайтесь этого правила. Если вы будете поступать именно так, знайте, что вы не нарушаете заповедей Высших Будд, если даже в книгах вы встретите противоречивые требования».

Заповеди Миларепы о праведной жизни - это те же заповеди, завещанные святыми всех эпох - Древнего Китая, Индии, Вавилона, Египта, Рима и нашего времени. Но только очень немногие личности, подготовленные своей эволюцией к тому, чтобы соблюсти их и слиться с Братством Сострадания и Мира, передавали Факел Мудрости от одного поколения к другому. Пусть сбудутся слова преданного ученика Миларепы Речунга, написанные им в колофоне к «Житию», что «преданные Учению будут получать духовную помощь от этой книги даже во время слушания, размышления о ней, прикосновения к ней, и ее изучение и следование содержащимся в ней заповедям угодны Иерархии Учителей».

Тибетский гуру Пхадампа Сангай (как предполагается, современник Миларепы), проповеди которого будут опубликованы в четвертом томе серии - «Тибетская книга о Великом Освобождении», обратился к своим ученикам и жителям деревни Тингри со словами, не потерявшими своего значения и для нас, которыми мы завершаем это предисловие:

«Дхарма подобна солнечному свету, проникающему сквозь расселину среди туч.

Знайте, что сейчас есть такой свет. Мудро пользуйтесь им, люди Тингри».

Сан-Диего, Калифорния. День всех Святых, 1950 г.

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ

В нашем введении и в примечаниях к данной книге, как и в «Тибетской книге мертвых», я попытался донести до западного читателя и для этого письменно изложил некоторые аспекты Высших, или Трансцендентальных Учений Махаяны, которые были переданы мне с этой целью моим тибетским гуру, ныне почившим ламой Кази Дава-Самдупом. За все погрешности, которые критики могут обнаружить в этих комментариях (и я не уверен, что их нет), я один несу полную ответственность. Питая особую благодарность как ученик к тому, кто был моим учителем, я также выражаю признательность йогам Гималаев и Индии (пожелавшим, чтобы их имена не были названы), от которых я имел счастье получить во время моего путешествия с научной целью по Индии ценную информацию из первых рук относительно тех же древних идеалов аскетизма и отречения от мира, которые Миларепа, преданный ученик своего Первого Гуру-Гаутамы Будды, так вдохновенно проповедовал, когда рассказывал о своей жизни. Эти идеалы, к счастью, все еще находят многочисленных приверженцев среди индуистов, буддистов, джайнов, даосистов, исламских суфи и даже христиан, живущих в Азии.

...Я, как редактор, искренне надеюсь, что эта книга также сослужит свою скромную службу и поможет европейцам и американцам признать тот факт, что народы Востока, как и все человечество, движимы теми же устремлениями и преданы, в сущности, одним и тем же религиозным идеалам, что с антропологической точки зрения человечество - одна семья и поэтому несущественны внешние различия, обусловленные наследственными, расовыми особенностями, цветом кожи и внешними физическими факторами. Слишком долго простояла разделяющая стена, воздвигнутая в Темные Века из предрассудков и непонимания, причина которых -отсутствие научного знания. Когда, наконец, знание разрушит ее, тогда наступит час для лидеров рас и народов работать не только для создания Федерации стран мира, но и Федерации Истины, которая живет во всех религиях.

Закончим это предисловие словами переводчика: «Пусть этот перевод «Жития Миларепы» поможет узнать о нем в других странах, и пусть Миларепа будет почитаться там так же, как в его родной стране. Это было моим единственным желанием, вдохновлявшим меня в моей работе, и остается моей горячей молитвой сейчас, в момент ее окончания».

Джизус-Колледж. Оксфорд. 21 июня 1928 г.

МИЛАРЕПА

Я, Миларепа, осиянный великой славой,

Памяти и Мудрости дитя.

Хотя стар я, покинут и наг,

Из уст моих льется песня,

Ибо вся Природа служит мне книгой.

Железный жезл в моих руках

Ведет меня через Океан меняющейся Жизни.

Я Разума и Света господин,

И, совершая подвиги и чудеса,

Я не нуждаюсь в помощи земных богов.

Миларепа «Гур-Бум»

«Только Будды и Архаты раскрыли мою истинную сущность, победили меня. Все другие существа живут под моей деспотической властью. Я приговариваю их к смерти и дарую им жизнь. Я божество, приносящее им благополучие, которым они наслаждаются. По моей воле совершаются добрые и злые дела. Богов, императоров, царей, богатых и бедных, сильных и слабых, благородных и низкорожденных, счастливых и несчастных духов, обитающих в этом мире и в верхних и нижних мирах, - всех их я возвышаю или ниспровергаю до соответствующего каждому из них состояния. Я унижаю вознесшихся высоко и возвеличиваю низкостоящих согласно некоторым совершаемым ими делам. Поэтому я действительно Бог, который правит этим феноменальным миром».

Из «Провозглашения о всемогуществе Кармы*»

«От того, что мы делаем, зависит наше будущее;

Как тень следует за телом, та и Карма следует за

нами. Каждый должен испробовать то, что сам совершил».

Из «Золотого ожерелья сказаний о Падма Самбхаве**»


*«.Провозглашение о всемогуществе Кармы» - Так озаглавлен (но без указания названия тибетского оригинала) английский перевод на трех страницах, обнаруженный редактором среди бумаг покойного ламы Ка-зи Дава-Самдупа. В конце перевода, из которого заимствована эта цитата, есть подпись: «Перевод Давы-Самдупа, выполненный в соответствии с указаниями Преподобного Праджня Сатхи, 28.5.1917».

**«Золотое ожерелье сказаний о Падма Самбхаве» - По-тибетски: «Падме-Тхангьиг-Сертенг».

ВВЕДЕНИЕ

«Как путнику, стремящемуся достичь города, нужны глаза, чтобы видеть путь, ведущий к нему. и ноги, чтобы пройти этот путь, так и стремящемуся достичь Нирваны нужны Глаза Мудрости и Ноги Метода».

«Праджня-Парамита»

I. "ДЖЕЦЮН-КАХБУМ" КАК ПАМЯТНИК КУЛЬТУРЫ

На страницах этой биографии одного из великих религиозных гениев человечества в ярких красках изображена социальная жизнь Тибета в XI и XII веках н.э. Мы, европейцы, часто забываем о том, что Индия и Китай имели высокую культуру в то время, когда Европа еще не вышла из варварского состояния, и что Тибет, уже с седьмого века черпавший для себя многое из культур Китая и Индии, был в своей средневековой ограниченности ничуть не ниже Европы, а в области философии и религии даже превосходил ее.

В Европе, в темные века раннего средневековья, мало кто знал о великих древних Афинах и Александрии. Научная и философская мысль была подавлена авторитетом церкви и заключена в узкие рамки педантичной схоластики. Арабские ученые Кордовы и Багдада, хранившие учения древних, смогли передать их европейцам только тогда, когда Европа проснулась для новой жизни в эпоху Возрождения. Но на Востоке Прометеев огонь никогда не угасал. И даже до наших дней Китай и Индия сохраняли в непрерывавшейся преемственности культуру, зародившуюся в глубокой древности*.

Цивилизации Вавилона, Египта, Греции, Рима, пережив эпоху расцвета, исчезли, но Китай и Индия продолжают жить, несмотря на перенесенные ими социальные потрясения, вызванные контактом с утилитарным Западом. И если они сохранят свою удивительную силу духа, они смогут пережить материалистическую цивилизацию Запада и как прежде будут вести человечество к более возвышенному идеалу -победе над миром божественного начала в человеке, а не животного начала путем кровопролитных войн. Это есть тот идеал, на котором основано учение Миларепы, касающееся проблем человеческого общества. И в этом оно созвучно учениям Будды, Христа и всех великих учителей Азии, состраданием и любовью сделавших для человечества неизмеримо больше, чем сделали для него на протяжении всей истории бесчисленные множества войск и их предводители.

В то время, когда Миларепа медитировал среди покрытых снегами вершин Тибетских Гималаев, культура ислама распространялась по всему Индостану. Благодаря Миларепе и его учителю Марпе, который совершал путешествия в Индию для приобретения рукописей по индийской и буддийской философии и, приобретя, доставлял их в Тибет, многое из духовного наследия Индии, которому угрожало уничтожение от рук завоевателей, было использовано для просвещения тибетцев и сохранилось до наших дней. Это происходило в то время, когда Англия переживала последствия нормандского завоевания. Поэтому для изучающего историю религий и историка вообще «Джецюн-Кахбум»**, т.е. «Житие Джецюн-Миларепы», должен представлять особый интерес.


* «На Востоке даже в периоды материального расцвета никогда не забывали о превосходстве духа. Цари отрекались от своих царств и уходили в джунгли или горы, чтобы там провести в медитации остаток жизни. «Умереть в оковах» считалось тогда, также как и теперь, злом, которого нужно избежать. В этом заключена тайна неиссякаемой жизненной силы Востока», -Проф. Атал Бихари Гхош.

**. Кахбум, в буквальном переводе - 100 000 слов; «Нам-тхар», его другое более употребительное тибетское название, означает «полное освобождение»

II. ИСТОРИЧЕСКАЯ ЦЕННОСТЬ «ЖИТИЯ»

Не считая некоторых внесенных в текст элементов фольклорного мифотворчества, «Жизнеописание» в том виде, как оно дошло до нас, можно считать точным изложением поучений и деяний Джецюна. Являясь Евангелием секты Каргьютпа, это одна из многих священных книг Востока и исторически такая же достоверная, как и произведения Нового Завета, если не более. Для ученых, посвятивших себя изучению такого сложного для науки вопроса, как история формирования тибетской и монгольской религий, она представляет исключительную ценность, а интересующиеся буддийской философией, особенно философией Махаяны, смогут почерпнуть из нее много новых сведений.

Для мистиков всего мира она есть, как сказал бы Речунг, автор этой книги, драгоценнейший камень, сокровищница, неисчерпаемая для человеческого ума, и букет заповедей, которые можно понять только путем практического их применения.

В первой части «Жития» перед нами предстает Джецюн в молодости, обуреваемый низменными страстями, как и многие другие великие святые в пору их юношества. По требованию своей мстительной матери он становится на некоторое время профессиональным вершителем зла, адептом черной магии, ступившим на путь тьмы. Во второй части «Жития» рассказывается о его раскаянии и обращении к Светлому Учению (буддизму).

Его учитель Марпа подвергает его тяжелейшим испытаниям для искупления его кармы. Пройдя искус и выдержав все испытания, он ступает на путь света и достигает, как сказано в книге, «величайшего из всех благ, какие могут выпасть на долю смертного».

Возможно, некоторым читателям многое из того, что содержится в последней главе, покажется несущественным. Однако следует учесть, что только в этой главе Речунг выступает как очевидец, так как в предыдущих главах описываются события, происходившие до того, когда он впервые встретился со своим учителем, уже завершавшим в то время свой жизненный путь. Для последователей школы Каргьютпа эта последняя глава, несомненно, самая значительная из всех. В ней не только описываются чудесные феномены, сопутствовавшие кремации, и рассказывается о том, как Джецюн оживил свое тело в ответ на горячую молитву Речунга (который отсутствовал во время перехода Джецюна в Нирвану и не успел прибыть вовремя к месту совершения погребального обряда), но она есть также квинтэссенция заповедей Учителя, составлявших содержание его проповедей, читанных ученикам (шишьям), и краткий свод основоположений Северного буддизма, изложенных устами Дакини (ангелов), и потому любителями чудесного она читается с большим интересом.

Для последователей Джецюна эти необыкновенные события, происходившие при кончине их Учителя и у его погребального костра, являются не менее правдоподобными, чем Преображение и Вознесение Иисуса для христиан. Об их исторической достоверности пусть каждый читатель судит сам, не забывая при этом сделать поправку на возможность гиперболизации, допущенной под влиянием народных традиций и верований.

III ТИБЕТСКИЕ ШКОЛЫ БУДДИЙСКОЙ ФИЛОСОФИИ

В самом Тибете, а также в Непале, Бутане, Сиккиме, Кашмире и некоторых областях Монголии существуют три главные школы буддизма: 1) Мадхьямика, или «Средний путь» (тиб. Юма-па), возникшая в Индии при Нагарджуне во II веке н.э.; 2) Махамудра, или «Великий символ» (тиб. Пхьяг-Чен) и 3) Ати-Иога, иначе называемая «Великое Совершенство» (тиб. Дзог-Чен). Приверженцы первой - Гелугпа, т.е. последователи Ордена Благочестия, известны под названием желтошапочников. Эта школа была основана в Тибете в начале XV века реформатором Дзонкапой (уроженцем Луковой страны), который родился в 1358 г. в сопредельной с Китаем провинции Амдо, северо-восточный Тибет, (умер в 1417 г.). Она выделилась как ответвление секты Кахдампа (букв. «связанные правилами») и сейчас является официальной церковью Северного буддизма, которой принадлежит духовная и светская власть в лице далай-ламы - бога-монарха Тибета.

Секта Каргьютпа (последователи Апостольного Ордена) относится к школе Махамудры, величайшим святым которой был Миларепа. История этой школы описана в следующей главе. Ньингмапа, называемые «красные шапки», -последователи школы Великого Совершенства, или Ати-Йоги - старой школы и нереформированной церкви, основанной индийским философом Падмой Самбхавой в 749 г. н.э.*. В Тибете его обычно называют Гуру Ринпоче (Драгоценный Гуру), или Падма Джунгне (санскр. Падма-Джанма) - «рожденный из цветка лотоса». Он был очень известным профессором оккультизма в крупнейшем буддийском университете в Наланде - индийском Оксфорде того времени. Правитель Тибета Ти-сонг Децен, прослышав о нем, пригласил его в Тибет. Гуру принял приглашение и прибыл в 747 г. в Самъе, что в 50 милях от Лхасы. Здесь он основал монастырь и обучил тибетцев тантрам и Мантраяне Махаяны.


* ...старой школы и нереформированной церкви, основанной индийским философом Падмой Самбхавой в 749 г. н.э... - Атал Бихари Гхош поясняет: «Мадхавачарья в «Сарвадаршана-Самграха» упоминает четыре школы буддийской философии -мадхьямиков, йогачаров, саутрантиков и вайбхашиков. Мадхьямики учат, что все нереально, все есть пустота (санскр. Сарва-Шуньята). Иогачары считают, что нереален внешний, или материальный мир (санскр, Вахья-Шуньята), а с точки зрения саутрантиков внешний материальный мир является следствием умозаключения (санскр. Вахьянумеятва). Вайбхашики утверждают, что материальная вселенная реальна, поскольку ее можно познавать и чувственно воспринимать (санскр. Вахьяртха-Пратхьякшатва). Буддисты Тибета, как правило являются сторонниками доктрины Пустоты (Шунья), близкой к монистической концепции безатрибутного (пишкала) Брахмана.

Три главные школы Тибета отражают, на мой взгляд, три стадии на Пути к Просветлению, т.е. три стадии духовного совершенствования. На первой ученик -садхака (т.е. преданный) соблюдает предписания и запреты (санскр. видхи нишедха), иначе говоря он связан правилами. На второй он следует традициям (парампарья-карма), когда он еще не свободен, хотя регламентирование жизни предписаниями несколько ослабляется. На третьей стадии - стадии Ади-Иоги, когда с помощью практики йоги он видит Свет, в ограничениях больше нет необходимости, так как он уже достиг состояния Будды, или Сидхи. Эти три стадии приблизительно соответствуют состояниям, которые в тантрах именуются: пашубхава (состояние человека-животного), вирабхава (героя) и дивья-бхава (божественного, или просветленного существа). Учение Падмы Самбхавы является старым в том смысле, что содержащаяся в нем Истина предшествовала всем вещам, всегда существовала и была передана старым способом. Поэтому его школа есть Ади (или «первая»), называемая также Санатана. Последователи Падмы Самбхавы не «реформировали» учение, а излагали его так, чтобы оно было понятно ученикам, у которых они развивали способность постигать доктрины Ади-Иоги. Тогда пашу (человек-животное) становился вира (героем), а затем дивья (божественным, или просветленным существом). Так было всегда».

Четвертая школа Са-кья-па (от слова «са-скья», что означает «коричневато-желтый»), названная так по цвету почвы на месте ее первого монастыря в западном Тибете, была вначале реформированной сектой и пользовалась значительным влиянием, но сейчас она мало отличается от старой секты «красных шапок».

Помимо трех главных школ и отделившихся от них сект, в Тибете сохранились монашеские ордена добуддийской древней религии Тибета Бон, которая с ее доктриной перевоплощения послужила удобной почвой для распространения буддизма в Тибете. В Житии Миларепы сообщается о совершении им обряда Бон, что свидетельствует о знании Миларепой этой древней религии, а также упоминается о победе, одержанной Миларепой над знаменитым колдуном секты Бон. Исповедующие религию Бон носят черные шапки, в отличие от желтошапочников и красношапочников, и называются черношапочниками. Представители этих трех конфессий носят также платье соответствующего цвета.

IV. АПОСТОЛЬНАЯ ИЕРАРХИЯ УЧИТЕЛЕЙ КАРГЬЮТПА

За сто лет до Гуру Падмы Самбхавы, при первом буддийском царе Тибета Сонг-цен-Гам-по (умер приблизительно в 650 г.)* в Тибет проникло мистическое учение Ваджраяны (Путь Молнии, или Алмазный, т.е. Неизменный, Путь), воспринятое впоследствии сектой Каргьютпа. Оно было передано из Непала - родины Будды после женитьбы царя на непальской принцессе Бхрикути в 639 г. и из Китая после его женитьбы в 641 г. на Венчен - принцессе из китайского императорского дома. После того, как он был обращен в буддизм своими женами, он послал в Индию Сам-бхоту, поручив ему приобрести в Индии буддийские книги.


*Сонг-цен Гам-по был тибетским Ашокой. Годы его правления были временем расцвета страны. Можно предполагать, что Туркестан и Непал находились у него в зависимости. Он успешно воевал с Западным Китаем, и китайское правительство вынуждено было платить ему дань, чтобы сохранить суверенитет.

Сам-бхота, как и Марпа четыре столетия спустя, вернулся в Тибет с богатой библиотекой, и благодаря ему сохранилось многое из того, что впоследствии было уничтожено в самой Индии. Он также составил тибетский алфавит на основе санскритского, употреблявшегося в Кашмире и Северной Индии, и написал первую систематизированную грамматику тибетского языка.

Однако только при Падме Самбхаве, в период царствования Ти-сонг Де-цена, буддизм прочно утвердился в Тибете, в то время как до него приверженцы Бон, боясь утратить свое влияние, успешно сопротивлялись распространению новой веры. Но Падма Самбхава, как и святой Патрик, боровшийся с друидами в Ирландии, добился победы буддизма над Бон.

В 1038 г. в Тибет из Индии прибыл один из первых реформаторов ламаизма - Атиша, который ввел безбрачие среди лам и установил более строгие правила для духовенства. Так же, как и Падма Самбхава, он был профессором философии и преподавал в монастыре Викрамасила в Магадхе. Он родился в 980 г. в семье правителя Гаура в Бенгалии. Пещера, где жил Атиша (в 60 милях к востоку от Лхасы) и теперь почитается священной и украшена дикой розой и лианами. Есть свидетельства о том, что Марпа, учитель Джецюна, которого за его ученость и переведенные им книги называли Переводчиком (в Житии Миларепы также), был учеником по меньшей мере десяти известных гуру. Атиша был одним из его учителей, хотя Марпа выполнил свою основную работу уже после Атиши. Следовательно, Атиша был не только главным человеческим гуру для Гелугпа, зародившейся в лоне основанной им секты Кахдампа, но он также в не меньшей степени один из гуру соперничающей с ним секты Каргьютпа, основанной Марпой, хотя и не является ее апостолом.

Большинство учителей Марпы принадлежали к древней индийской секте Кусулипов, т.е. тех, кто стремится к достижению Просветления путем медитации, что отличает их от пандитов, которые стремились достичь Высшей Истины, заключенной в учении о Шуньяте, т.е. Пустоте, умозрительным путем*. Атиша не выдвигал на первый план практику йоги в буддизме как идеал, которому следовали Кусулипы. Один из великих гуру Кусулипов Тилопа (или Тело), живший приблизительно в Х веке, стал первым апостолом Каргьютпа. Учение школы Каргьютпа основано на философии Махамудры, переданной Тилопе Небесным Буддой Дордже-Чангом (санскр. Ваджрадхара), которого Каргьютпа почитают своим Небесным Гуру, равным Ади -Первосущему Будде, и как не отделимую от него эманацию милосердия.


*... только умозрительным путем... - Этот вопрос освещается в брахманистских тантрах, утверждающих, что знание о Брахмане получают из знания слов или путем внутренней его реализации. Первый способ, целиком умозрительный, не позволяет рассеять тьму, окутывающую внутреннее я. Только второй приводит к истинной мудрости.

Существуют два вида знания (Джняна): 1) достигаемое путем изучения Агам (тантрийского писания) и 2) знание, получаемое с помощью вивека (внутреннего различения). Учат также, что истинное знание не приобретается с помощью доказательств. О некоторых истинах вообще нельзя дискутировать - «Не рассуждай относительно того, что находится за пределами мысли» - Профессор Атал Бихари Гхош.

Тилопа изложил учение устно как эзотерическое (оно и доныне так сохраняется) своему ученику Наропе. Наропа передал его Марпе, а Марпа - Миларепе. Наропа был вторым в иерархии человеческих гуру, третьим был Марпа, четвертым - Миларепа. Речунг, автор жизнеописания Миларепы - Двагпо-Лхардже, уроженец восточного Тибета, известный также как Дже-Гампопа, т.е. государь Гампопа, как он признавался реинкарнацией Сонг-цен-Гам-по -первого буддийского правителя Тибета, умершего за 500 лет до его рождения. Сам Дже-Гампопа умер в 1152 г., через два года после основания им монастыря Цур-лка, ставшего главным монастырем Каргьютпа, иерархия которой до сего времени не прерывалась.

V. СОВРЕМЕННЫЕ ПОСЛЕДОВАТЕЛИ МИЛАРЕПЫ

И ныне сотни аскетов Каргьютпа живут в холодных безлюдных прибежищах Тибетских Гималаев. Некоторые из них поселились в пещерах у подножия и на склонах горы Эверест, там, где находятся обители Джецюна, чтимые особо как священные места и места паломничества. Здесь первозданная природа, и отшельники Каргьютпа живут среди нее жизнью, не похожей на беспокойную жизнь людей в миру, в котором больше не следуют древним заветам и судят о счастье лишь как об обладании богатством, славой, властью.

В исполнении обетов строжайшего аскетизма и отречения от мира аскетам Каргьютпа нет равных среди последователей Великого Йога - Гаутамы Просветленного. От приверженцев всех других сект Тибета их отличает система мистического видения (по-тибетски Та-ва), изложенная в различных трактатах Махамудры, которую они осуществляют на практике, удалившись в уединение в горные пещеры или джунгли. Каждая маленькая община этих гималайских мистиков имеет своего гуру, подчиняющегося главе секты -Апостольному Гуру, которым руководит Небесная Иерархия Гуру во главе с Верховным Гуру - Буддой Дордже-Чангом (Ваджрадхарой)*.


*. Будда Джорже-Чан г (Ваджрадхара) - Брахманистские тантры различают три иерархии (санскр. оргха,пангти) гуру:1) дивьи (небесные), 2) сиддхи (адепты) и 3) манавы (человеческие в тантрийских текстах, А. Авалоном (…) - Проф. Атал Бихари Гхош.

Как электричество передается от одной приемной станции к другой, так и Божественная Благодать, исходящая от Будд, передается, как утверждают Каргьютпа, «через Будду Дордже-Чанга» (Ваджрадхару) Божественной Иерархии Гуру, от нее - Апостольному Гуру на земле, а через него -каждому из гуру-руководителей, передающих ее неофитам путем Мистического Посвящения.

Так как каждый Апостольный Гуру на земле является носителем Мистической Истины, или буквально держателем Ваджры (духовной молнии богов, символ которой ламаистский скипетр), т.е. Дордже-Чангом (Ваджрадхарой), становится понятным, почему Миларепа в своих гимнах часто обращается к Апостольному Гуру как воплощению самого Будды Дордже-Чанга (Ваджрадхары). В этом обращении заключено утверждение того, что Гуру есть великий адепт эзотерического ритуала и как Великий Посвящающий на земле он передает человечеству Духовную Силу. которую как духовную молнию он низводит, подобно Прометею, с Небесных Сфер на землю.

VI. КАРГЬЮТПА И ХРИСТИАНСКИЕ ГНОСТИКИ

Для сравнительного исследования этого мистического учения можно, например; обратиться к учению христианских гностиков (букв. - знающих), вероятно, наиболее близкому из западных учений к Каргьютпа, между которыми обнаруживается много удивительных параллелей. Так, каждая из многочисленных общин гностиков (довольно разобщенных между собой, в отличие от Каргьютпа), имела, по-видимому, своего главного гуру (в лице Валентина, Маркиона и Василида), младших гуру, апостольную иерархию на земле и ее Верховного Духовного Главу - Христа, от которого через Святых и Эоны сверхчеловеческих постижений передавалась Божественная Благодать Отца Его последователям на земле.

Другой великий гуру гностиков Сатурнин Антиохийский, деятельность которого приходится приблизительно на 120 г., учил, что отказ от мясной пищи и соблюдение строгого аскетизма (мало отличающегося от аскетической практики Каргьютпа) ведет к Высшему через Сына - Эона Христа (или Эманации Отца).

Согласно учениям некоторых гностических школ, Бог-Отец является Мистическим Первочеловеком - Антропосом (Адамом)*, что указывает на их сходство с учением об Ади (Первосущем) Будде, почитаемом Каргьютпа и другими сектами Северного буддизма.


* Ср. Эон Иао (или Еу) «Пистис Софии» - одного из главных гностических евангелий валентинианцев. См. английский перевод Мида, Лондон, 1921, а также его «Фрагменты забытой веры» - 1900, с. 535-537.

Так же, как и буддисты, гностики отвергают доктрину искупления, принятую на Вселенских соборах и превращенную в догмат, так как с их точки зрения. Освобождение достигается благодаря собственным усилиям. Будда и Христос являются руководителями, но не спасителями.

Буддисты и гностики имеют также сходство в обряде посвящения и использования мантр. София (Мудрость гностиков) и Праджня (Мудрость) «Праджня-Парамиты» персонифицируются как женское начало мироздания, или Шакти (тиб. Юм). Несозданное, Непроявленное, или Тело Вселенского Разума - Безличное Божество христианских гностиков можно считать эквивалентным понятию о Шуньяте (Пустоте) школ Махаяны, а Высшую Плерому Света Несказанного «Пистис Софии» - близкой Трансцендентной Нирване.

Проводя эти параллели, следует также обратить внимание на различия между идеалом аскетизма христианских гностиков и отречением от мира христианских отшельников не-гностиков (живших в пустынях Египта и других отшельнических обителях на Ближнем Востоке) и их последователей, представляющих различные существующие в наше время монашеские ордена христианской церкви.

Христиане-гностики, как и буддисты, исповедовали в качестве основополагающей их учения доктрину о перевоплощении, что отличало их от тех христиан, кто отрицал ее и принял впоследствии догматы Вселенских соборов. И поэтому высочайшей целью гностиков было обретение за время пребывания на земле способности непосредственного духовного видения, что при условии соблюдения в течение многих воплощений заповедей благочестия должно привести в конце концов к Просветлению от Христа. И христианин-гностик молился о том, чтобы, возвысившись до Христа, он смог помогать людям достигнуть этой цели. Однако сторонникам Вселенских соборов решением второго Константинопольского собора (553 г.) запрещалось верить в учение о перевоплощении*, и они должны были поэтому отказаться от идеала альтруизма гностиков и удовлетвориться малым идеалом спасения только самого себя и верой в святость церковных резолюций и догматов.


* ... решением Второго Константинопольского собора (553 г.) запрещалось верить в учение о перевоплощении... -Решение Собора гласит: «Кто будет защищать мистическую доктрину о предсуществовании души и следующее из нее утверждение о ее возвращении, тому анафема» Однако, до 533г. учение о перевоплощении не считалось в официальном христианстве ересью. Вероятно, до упомянутого Собора к нему относились терпимо и особенно те из христиан, кто разделял взгляды гностиков.

Из сравнения этих двух направлений следует, что альтруистический идеал гностиков-отшельников - позитивный, творческий и не ограничивающий человека в его исканиях, Вселенских соборов, негативный, нетворческий и эгоистический, для христианских гностиков, стремившихся, как Каргьютпа, индийские йоги и мусульманские суфи, к непосредственному постижению Истины, не приемлем утвержденный Вселенскими соборами западный религиозный рационализм с его символами веры, начинающимися со слова «Верую», и с провозглашением анафемы неверующим, ибо для них превыше всего было само Знание.

И последователей Миларепы можно также считать гностиками (знающими) среди буддистов, как и последователей Валентина и Маркиона среди христиан, и, как об этом свидетельствует изложенное здесь учение Миларепы, они, подобно всем христианским гностикам, противники всяких догм и веры, основанных исключительно на Писании и традициях.

VII РАСКОЛ НА ПОДСЕКТЫ

Марпа, как мы видим, был апостолом переходного периода истории Каргьютпа. Его предшественниками были два индийских апостола - Тилопа и Наропа, а его преемником был Миларепа. Однако в то время как Марпа был скорее ученым-просветителем, Миларепа, отвергший книжные знания, был святым буддистом-гностиком, в лице которого учение Каргьютпа было подвергнуто проверке методом научного экспериментирования, и ее результатом, образно выражаясь, было извлечение золота из содержащего его металла.

В то время как реформа Дзонкапа касалась в основном внешней стороны церковной жизни и привела буддийскую религию в лице ставшей во главе государства хорошо организованной церкви к альянсу со светской властью, реформа Миларепы имела целью преобразовать внутренний мир человека и поэтому в большей степени, чем другая, способствовала очищению веры.

Аскетизм Миларепы, как и следовало ожидать, не привлекал к себе тех последователей Марпы, которые не могли отказаться от семенной жизни. Сам Марпа никогда не отвергал ее, как, вероятно, не отвергал пышность не отвергал ее, как, вероятно, не отвергал пышность церковных обрядов. Те, кто отдавал предпочтение черной магии, отделились от Миларепы. Секта Каргьютпа раскололась на подсекты, из которых главные четыре:

1) Самая авторитетная из них - Кармапа (по имени основателя Кармапа Речунг-Дордже, который был учеником Дваг-по-Лхардже - первого ученика Миларепы и апостольного его преемника). Возникшая во второй половине XII века, она существует и поныне в Тибете и Сиккиме. 2) Дугпа (от «Дуг» - Громовой Дракон: название школы Громового Дракона) занимает второе место и состоит из трех ответвлений - Нижняя Дугпа: Средняя и Южная (является сейчас официальной церковью Бутана) и Верхняя Дугпа. 3) Дикунгпа (по названию монастыря Ди-Кунг). 4) Талунгпа (по названию монастыря Та-лунг). Хотя эти четыре подсекты отличаются друг от друга только учениями о культуре демонических сил, переданными им сектой Ньингма, это, тем не менее, отрицательно сказалось на чистоте учения Каргьютпа.

Как справедливо заметил Уодделл, «много путаницы внесено в европейские издания из-за неправильного употребления названия Дугпа как синонима красношапоч-ников, которые на самом деле есть Ньингма». Ошибаются также некоторые нетибетские критики Падмы Самбхавы, утверждая что все красношапочники принадлежат Дугпа. Не следует также забывать о том, что, несмотря на традиционный антагонизм между старой и реформированными сектами, ламы-желтошапочники признают авторитет различных сект Старой Религии Падмы Самбхавы во всех вопросах, в той или иной мере касающихся магии и оккультизма.

Представленное здесь генеалогическое древо ламаизма, заимствованное из книги д-ра Уодделла «Буддизм в Тибете» поможет устранить эти ошибки. Здесь также приведены краткие сведения о происхождении и взаимосвязях всех главных сект тибетского буддизма, среди которых, как мы видим, важное место занимает секта Каргьютпа.

<древо ламаизма>

Примечания к «Генеалогическому древу ламаизма»:

Тертены, т.е. извлекающие Термы (тайные откровения), играют важную роль в развитии ламаизма. «Бардо Тхедол» является такой Термой.

Лонг-Дар-ма - отступник, очевидно, спровоцировавший убийство в 899г. своего брата Ти-сонг Де-цена, известного буддийского монарха. Захватив трон, он преследовал ламаизм в течении трех лет, пока не был убит ламой Пал-дордже.

Таранатха - один из выдающихся религиозных деятелей Тибета. Родился в Цанге, Тибет, в 1573 г. и умер в Монголии, где при поддержке китайского императора основал несколько монастырей. Канонизирован. Его перевоплощения являются великими ламами Урги (в провинции Халка, Монголия, к востоку от Лоб-Нора).

IX. В ЗАЩИТУ ИДЕАЛА ОТШЕЛЬНИКА

Среднему европейцу или американцу, слишком свыкшемуся с материальным достатком и современными удобствами, покажется, возможно, проявлением фанатизма образ жизни отшельников Каргьютпа и других подобных им аскетов, которые, живя в суровом климате гималайского высокогорья, носят только тонкую одежду из хлопка и довольствуются горстью обжаренного ячменя, корнями и травами, а иногда молоком от яка, приносимым почитателями-мирянами. не имеют никакой собственности и не преследуют никаких мирских целей. Но не следует забывать, что отшельник, в свою очередь, относится с глубоким состраданием к своим братьям, погрязшим в мирской суете, и, пока они гонятся за призрачным счастьем, он молится о том, чтобы рассеялось их невежество (авидья) и они смогли бы ступить на путь, ведущий к Великому Освобождению. Преисполненный жалости к ним, он, как и Гаутама Будда, взирает своим духовным зрением на страждущее человечество, скованное цепями условностей, многие из которых не имеют под собой разумных обоснований. Он видит своих собратьев, привязанных их кармой - следствием их прежних деяний, к колесу двенадцати нидан - взаимообусловленных причин существования в сансаре, и бесконечно рождающихся вновь, чтобы опять пережить горе, старость, болезни и смерть, и он ждет наступления того дня, когда он сможет помочь им достичь Освобождения.

Для йога жизнь человека - сеть майи (иллюзии), в которую, как в западню, попадают человеческие существа и которая, как судно, служащее для того, чтобы переплыть океан, нужна только для одной цели - достижения, при правильном ее использовании, Мира, трансцендентного всем обусловленным состояниям феноменального бытия.

Однажды пишущий эти строки, совершая паломничество в Бадринатх, повстречал йога, жившего в пустынной местности на границе с Гархвалом и Тибетом, который задал такой вопрос: «Могут ли ваши самолеты и беспроволочный телеграф и все ваши новейшие усовершенствования принести действительное счастье людям? И может слепая вера в непогрешимость Священного Писания принести Освобождение без Знания, достигаемого религиозной практикой?»

Нам также следовало бы серьезно задуматься над тем, не есть ли в идеале, проповедуемом Миларепой, больше истинной культуры, чем в идеале банкира с Уолл-Стрит или парижского искателя развлечений. Независимо от ценности для общества того или другого, все виды человеческой деятельности, как учат йоги, кармически обусловлены. Йоги понимают жизнь как школу, состоящую из многих ступеней, в которой одни учатся в средних классах, а другие готовятся поступить в университет, в котором дипломы выдаются тем, кто действительно отрекся от мира. И с точки зрения йога тот, кто безразличен к земным благам, представляет большую ценность для общества, чем те. кто привязан к миру вещей.

В «Ста тысячах песен» (Гур-Бум) Миларепы есть рассказ о том, как Миларепа отверг приглашение правителя областей Коком и Еранг в Непале и отказался покинуть свою обитель. Посланный с приглашением спросил его:

«Когда йога, который является простым человеком, требует к себе могущественный государь, не должен ли он сразу отправиться к нему и склониться у его ног?" В ответ Миларепа сказал: «Я сам могущественный повелитель Вращающегося колеса, и монарх, владеющий богатствами, нисколько не счастливее и не могущественнее меня». На вопрос, где находится его царство, Миларепа отвечал: «Вы, служители земных царств, если бы вы служили такому же царству, как мое, вы бы стали величайшим из монархов, и власть, и все богатства мира принадлежали бы вам».

Людей, погруженных в Иллюзию вследствие незнания, эту «пещеру теней» Платона, и не стремящихся познать себя, йоги сравнивают с рыбами в пруду, которые довольны своим прудом и рыбьим существованием и не желают оставить воду и переселиться в воздушную среду, или оленями в лесу, которые предпочтут оставаться оленями, даже если бы им была предоставлена возможность стать людьми.

Давая оценку йогу, не следует забывать его слова о том, что он доказал, хотя бы самому себе, способом, таким же научным и надежным в его области, как методы, с помощью которых в лабораториях Запада изучают физические явления, что земные идеалы представляют собой идеалы несовершенного социального института, рас, все еще находящихся на нижних и средних ступенях Школы Жизни. Йог непоколебим в своих убеждениях, независимо от того, верят ему или нет. Он может напомнить нам о том, что пять столетий назад европейцы считали, что Земля плоская, хотя, в действительности, она шарообразная. Так и принятие или непринятие мировоззрения йога не может изменить существующего порядка вещей.

Высказывалось мнение, хотя и немногими разделяемое, что святые Европы играли роль громоотводов, отводящих Гнев Божий. Индуисты и буддисты также верят в то, что Великие Риши являются хранителями человечества.

И сейчас на Цейлоне буддист молится о том, чтобы в своем следующем воплощении он родился среди Богов Гималаев. Один отшельник из Бенгалии, оставивший огромное имение в Калькутте, когда ему было 25 лет, и с того времени практикующий йогу в течение 75 лет, живя в Гималаях, где повстречал его, показал на снежные хребты вблизи горы Кайласа, откуда Боги наблюдают за человечеством и руководят его духовным развитием. Хотя они невидимы для обычного зрения, они видимы, сказал он, яснозрящими, и чистый сердцем может общаться с ними. Как Молчаливые Часовые, они взирают с божественным состраданием на землю со своих гималайских обителей в ожидании окончания Ночи Кали-Юги и наступления Дня Пробуждения для всех народов.

Миларепа, который был также принят в Иерархию Просветленных, в одном из своих гимнов говорит о том, как он, Великий Йог, посылает в мир, как лучник, стрелы, мысли, исполненные благодати и духовной силы, и как эти стрелы-мысли, достигнув тех, кто к ним отзывчив, проникают в сердца и наполняют их благодатью. Как мощные радиостанции, заряженные силой мысли, Великие Учители передают на Землю ту жизнедательную Духовную Энергию, без которой невозможна эволюция человека. Как солнце насыщает энергией физическое тело человека, так и они питают его духовную природу и помогают избежать сети сансары. Связанные Цепью Причинности с человечеством на Земле и с Просветленными Существами в Трансцендентном Мире, они выполняют работу, неизмеримо более важную, чем та, которая возложена на монархов и правителей. Таков в кратком изложении взгляд совершенного йога.

Переводчик этой книги разделял эту точку зрения, и он сам в молодом возрасте оставил свой родительский дом и поселился вблизи Буксуадара со своим гуру, ныне почившим отшельником Норбу, и никогда бы не возвратился в мир, если бы не его отец, который, достигнув преклонного возраста, нуждался в его помощи. Он велел ему вернуться домой, попросил его жениться и продолжить род. Мирские люди по своей ограниченности считают Великого Йога, молчаливо медитирующего в состоянии самадхи на гималайской вершине, бесполезным членом общества, оставившим свои обязанности в мире для того, чтобы Достичь освобождения только для самого себя. Возможно, такая критика справедлива в отношении египетских отшельников, но не отшельников Каргьютпа и таких преданных индийских йогов, с которыми мне доводилось встречаться во время моих научных путешествий по Индии.

Среди ныне здравствующих святых Гималаев и Индии я не встречал ни одного, чьим идеалом не была бы подготовка к бескорыстному служению человечеству. Один из них, родом из брахманов, отвергнув все кастовые и религиозные различия, смотрит на всех людей как на своих братьев и ждет наступления того времени (если даже придется ждать в течение многих воплощений), когда он сможет вернуться на Землю, чтобы проповедовать Истину, которой можно достичь, и он убежден, что невозможно одержать Победу без самоотречения. Так же сказал Иисус, отвечая на вопрос одного богатого юноши о возможности наследования Жизни Вечной. Достижение Истины должно предшествовать учительству. Если Учитель сам не видел Света, как он может проповедовать его другим?

Поэтому высочайшая цель каждого настоящего йога -индуиста, буддиста, джайна, даосиста, мусульманского суфи или христианина-гностика - стать сначала самому Учителем и тогда только возвратиться к людям и выполнить свой обет*. Для йога жизнь от рождения до смерти представляется всего лишь одним днем, и хотя такая жизнь в физическом теле будет повторяться много тысяч раз, прежде чем будет достигнуто Просветление, он должен до конца нести свой крест в течение тысячелетий, он сам избрал этот путь потому, что в прошлых воплощениях он жил мирской жизнью, женился и находил удовольствие в семейной жизни, искал наслаждений, был преисполнен ненасытной жажды славы и, пройдя школу этих жизней, получил право занять место среди высших людей**. Осознав, что мирская жизнь не является высшим состоянием на земле, он отрекается от мира и, выйдя из пещеры на дневной свет, больше не испытывает желания вернуться в царство теней. Путь, который он избрал, является путем Высшей Эволюции, ведущим в Мир, трансцендентный Природе, к освобождению в состоянии Полного Просветления от ограничений индивидуального я, иначе говоря, трансмутации с помощью Истинного Знания низшего сознания в высшее, которое есть не воспринимаемая органами чувств, непостижимая, нерожденная, несотворенная Нирвана.


* Обет достигнуть состояния бодхисаттвы, или великого учителя, помогающего ступить на Великий Путь, включает, согласно Махаяне , четыре цели: 1) принести спасение всем существам; 2) искоренить в себе все страсти, рожденные сансарой;

3) достичь Истины и затем проповедовать ее другим 4) наставить других на Путь, ведущий к достижению состояния Будды.

Давший этот обет отказывается от Нирваны до тех нор, пока вес существа, начиная от самых низших созданий на этой и других планетах до высших из не достигших Просветления богов, обитающих и небесных сферах, и самых падших обитателей ада, не будут благополучно переправлены через Океан сансары на Противоположный Берег Вечной Свободы. Догмат о Вечном Проклятии несовместим с этим универсальным альтруизмом, и, как говорил христианский философ Ориген, он не совместим со всеохватывающей Любовью Благого Закона.

Обет достигнуть состояния Будды Пратьеки (необучающего) есть идеал Малого Пути - Хинаяны. но даже на этом пути человечеству посылается помощь, которая есть невидимая безмолвная передача духовной энергии всем народам на Земле, пробуждающей в них духовное начало, что аналогично воздействию солнечного света на физическую природу человека.

**. ...в прошлых воплощениях он жил мирской жизнью, женился и находил удовольствие в семейной жизни, искал наслаждений, был преисполнен ненасытной жажды славы и, пройдя школу этих жизней, получил право занять место среди высших людей... - Это, однако, не означает, что йог прекращает помогать обыкновенным людям, ибо идеал аскетизма на Востоке - это неукоснительный контроль над телом и правильное его использование, в отличие от распространенных среди людей бесконтрольности и потворству страстям.

Многие Великие Йоги, как и сам Гаутама Будда, сначала были женаты, а потом оставили семейную жизнь и отдали последнюю часть жизни бескорыстному труду ради улучшения людей. Трудиться только для семьи или для своей страны эгоистично с их точки зрения. Существует только одна семья и одна нация - человечество

X. О МИССИИ АРХАТА

Все вышеуказанное побуждает нас уделить внимание вопросу, интересующему с недавнего времени даже европейских мыслителей.

Меня часто спрашивают: «Есть ли на Земле люди, которые достигли таких же высот в своей духовной и физической эволюции, каких достиг Миларепа, т. е. максимума того, чего можно достичь на этой планете, и, являясь как бы особыми существами, не похожими на обычных людей, подчиняют себе силы природы, которые пока еще не открыты наукой, но о существовании которых, вероятно, уже догадываются ученые Запада ?" Этот вопрос, возникающий при чтении этой книги, по-видимому, наиважнейший с антропологической точки зрения.

Все Великие Риши, которыми прославлена Индия, утверждают, что такие совершенные люди и сейчас живут на Земле и что в каждую эпоху жили такие же, как они. Для буддистов сам Гаутама Будда - один из Великих Риши и один из многих Будд, начало династии которых восходит к глубокой древности. То же говорят индуисты о начале династии их индуистских Риши. В этом твердо убеждены современные последователи Великих Риши - йоги, среди которых есть представители различных вероисповеданий, в том числе несколько индийских христиан.

Поскольку вопрос об архатах, очевидно, представляет большой интерес не только как отдельная тема, но и в связи с личностью Миларепы. мы вправе его здесь коснуться.

Так как архатом является совершенный святой*, живущий на Земле, который достиг Просветления, отсюда следует, что не всякий благочестивый отшельник секты Каргьютпа или какой-либо другой секты является архатом и он может даже быть не ближе к состоянию архата, чем обыкновенный мирянин**.


* ...архатом является совершенный святой... - Согласно Махаяне, архат - тот, кто достиг первой ступени совершенства бодхисаттны. В тантрах (в отличие от Махаяны, которую Миларепа в практике йоги-сочетал с тантризмом), архатом именуется тот, кто достиг такой высокой ступени духовного развития, что удостоился быть принятым в четвертый тантрийский орден Посвященных.

**. ...отшельник секты Каргьютпа или какой-либо другой секты является архатом и он может даже быть не ближе к состоянию архата, чем обыкновенный мирянин... - Так как архатом является тот, кто, искоренив похоть, гнев и невежество, освободился от двенадцати пидан и всех пут сансары, то наиболее приблизившимся к состоянию архата является бхикшу, или аскет. отрекшийся от мира. Считается, что, если мирянин достигает состояния архата, он через семь дней отрекается от мира и становится монахом или переходит в паранирвану - Шри Ниссанка.

Здесь можно указать на следующие факты, освещающие этот вопрос: 1) Можно легко убедиться в том, что отшельники живут в Тибете и пограничных областях Гималаев так же, как в Индии. 2) Так же соответствует действительности, что большинство из них - буддийские аскеты и индийские йоги, серьезно стремящиеся ступить на путь, ведущий к достижению состояния архата. 3) Имеются надежные свидетельства о том, что среди многих подвизавшихся есть, как и, вероятно, следовало ожидать, несколько, очень немного, святых высших ступеней, возможно, меньше чем по одному из десяти тысяч, достигших, как и Миларепа, этой цели или приблизившихся к ней.

Тибетцы, со своей стороны, утверждают, что и сейчас можно пройти весь этот путь так же, как в прошлые века, и в доказательство рассказывают о ныне живущих отшельниках, совершающих такие же подвиги, которые совершил их святой Миларепа в XI веке*. Хотя этого нельзя доказать тому, кто не является архатом, или тому, кто не верит в архатов (и поэтому их сообщение должно быть или принято на веру, или отвергнуто), это может быть тем не менее правильным. Кто из нас знает из личного опыта, что Солнце находится на расстоянии 93 000 000 миль от Земли или о каких-нибудь других общеизвестных фактах из естествознания, которым мы просто верим? Наша вера в них есть плод нашего коллективного сознания и недавно сформировавшегося отношения к этим научным вопросам. Верить в архатов, по-видимому, намного труднее, хотя этого не должно быть. Возможно, наше неверие есть следствие того, что мы находимся под неосознанным влиянием науки, и, веря в физические факты, мы утратили свойственную нашим предкам способность верить фактам, на которые не распространяются физические законы.


*. «Хотя многие из наших ученых последователей Южного буддизма могут не согласиться с этой точкой зрения, они, однако не найдут в палийском Каноне ни одного высказывания Будды, опровергающего этот взгляд. В Сатипаттхана Сутте убедительно говорится о возможности достижения состояния архата» - Шри Ниссанка.

Однако чем больше я изучал это сообщение тибетца об архатах, тем больше убеждался в том, что его нельзя игнорировать, как это делают христиане и даже южные буддисты, которые, вероятно, не встречая настоящих архатов в своей среде, склонны считать, что архатов вообще нигде нельзя встретить и тем более среди «еретиков» - северных буддистов и индуистов.

Если бы невозможно было больше следовать заповедям Нагорной Проповеди и Благородного Восьмеричного Пути, тогда пришлось бы, как считают наши друзья - йоги, согласиться с этим скептическим Взглядом европейцев и южных буддистов.

Автор этих строк, сообщая здесь о результатах своих более чем пятилетних исследований, проведенных в Тибете и Индии, выражает, конечно, свою точку зрения, и выводы, к которым он пришел, пусть будут оценены, как они того -заслуживают. На основании этих исследований, однако, можно заключить, что среди гималайских отшельников (с некоторыми из них автор беседовал в местах их отшельничества), вероятно, есть несколько, может быть, только двое или трое, которые обрекли себя на бездомность, как это сделал Великий Архат, Истинно Просветленный, и достигли Цели. Этим подтверждается, что путь к достижению состояния архата, по-видимому, открыт и теперь.

Эти Пробужденные Личности достигли Освобождения от невежества, жажды существования в сансаре, от кармически обусловленной необходимости снова рождаться и умирать.

О Миларепе, достигшем Просветления, Речунг написал в своем Введении к «Житию»: «Он был тем, кто, будучи принят святыми учителями, собирал животворный эликсир, исходивший из их уст, и, испробовав его в блаженном уединении на горных высотах, освободился от пут Невежества, и семена Опыта и Вдохновения проросли в нем, и всходы их развились до совершенства. Он был тем, кто достиг состояния обитающих во Граде Великого Освобождения и вкушающих неизреченное блаженство».

Для мистика Востока архат - тот, кто достиг совершенства на Земле, прожив до этого много жизней ради этого величайшего из всех благ- Он - квинтэссенция всего достигнутого человечеством в процессе длительной эволюции, редкий цветок, звено, соединяющее человечество с Высшей Культурой.

Если принять эту точку зрения мистика Востока, не будет выглядеть необоснованной и ненаучной оценка обычного человека как находящегося на низшей ступени духовного развития, и поэтому среди миллионов людей, живущих на нашей планете, не только могут, но должны быть и теперь, как это считают, было в прошлом и ожидается в будущем, по крайней мере несколько в каждом поколении, которые, по словам Платона, проложили Путь от Низин Земли к Высотам Олимпа. Если бы не было этих Часовых на Пути Великой Эволюции, тогда, конечно, никто не смог бы идти по нему и Цель оставалась бы недостижимой для человечества, привязанного к колесу существования в сансаре.

Если индийские провидцы правы в своих утверждениях, тогда все Великие Учители человечества, которые были ар хатами, становятся близкими нам, все еще живущим в сансаре, через которую они прошли и достигли Освобождения, и мы будем взирать на них как на наших Братьев и Руководителей, проложивших для нас этот Путь и призывающих нас следовать за ними.

Как утверждают последователи Миларепы, Истину можно постичь только путем непосредственной, внутренней Реализации, т.е. путем гностического ее осознания, а не умозрительными способами, и поэтому Путь, ведущий к состоянию архата, стать на который нас здесь призывает Миларепа, представляется единственно надежным и научным методом, позволяющим ответить на вопрос, живут или нет сейчас архаты в Тибете или где-то в другом месте на Земле.

Даже скептику достаточно только поверить в существование такого пути, чтобы затем найти его и исследовать. Но если отсутствует вера, тогда поиски окажутся бесплодными и скептик останется, выражаясь словами последователей Миларепы, рабом Времени и Преходящих Вещей. Ни один ученый не может сделать научное открытие, если он не верит в то, что задуманный им эксперимент даст определенный результат, и никто из людей никогда не сможет увидеть Свет, Миларепой воспетый в экстазе радости от одержанной победы, если он сам не поверит, что есть этот Свет.

К счастью, большинство представителей человеческого рода обладают такой верой и убеждены, что эволюция не заканчивается на человеке, который, с точки зрения биологической науки, является всего лишь самым высокоразвитым животным.

Индуисты, джайны, даосисты, христиане и мусульманские суфии, так же как буддисты всех направлений и школ, имеют своих Учителей, указывающих им этот Путь.

XI. ТЕКСТ «ЖИТИЯ» И ЕГО ПЕРЕВОДЫ НА ДРУГИЕ ЯЗЫКИ

Покойный лама Кази Дава-Самдуп приступил к переводу на английский язык «Джецюн-Кахбума» 22 июня 1902 г. и, работая с перерывами, когда позволяло время (так как он должен был еще содержать своих престарелых родителей, жену и троих детей), закончил перевод 29 января 1917 г.

Он начал готовить перевод к опубликованию в 1920 г., когда занимал пост директора школы-интерната магараджи Бхутия под Гангтоком, в Сиккиме. В этой подготовительной работе ему помогал майор У.Л.Кемпбл, тибетолог, представляющий британское правительство в Тибете, Бутане и Сиккиме. В это время я также находился в Гангтоке и, работая вместе с ламой над переводом «Тибетской книги мертвых» и другими тибетскими трактатами, видел, как продвигалась работа над «Джецюн-Кахбумом». Но вскоре после его назначения профессором тибетологии Калькуттского университета лама скоропостижно скончался в 1922 г., и работа над «Житием Джецюна» была приостановлена.

Посетив в 1924 г. семью покойного ламы в Калимпонге, что неподалеку от Дарджилинга, я получил от сына ламы первоначальный вариант рукописи перевода и, вернувшись в Оксфорд осенью следующего года, начал редактировать переведенный текст, составивший содержание этой книги.

Я всегда надеялся, что лама будет руководить моей работой, и если бы это произошло, все ошибки, которые, возможно, вкрались в текст, были бы исправлены. Однако я посчитал более целесообразным не откладывать публикацию на неопределенный срок и, не отступая от текста рукописи, вынес этот труд на суд читателей.

Переводчик стремился не отходить от буквального значения слов и фраз тибетского текста, насколько позволяли фразеология двух языков и нормы литературного английского языка, за исключением небольшого числа фраз, которые, как он объясняет, целесообразнее дать в более свободном, а не в буквальном переводе, чтобы передать действительный смысл этих трудных для понимания метафизических терминов и выражений, которые, даже если бы их можно было дословно перевести на английский язык, оставались бы непонятными европейцам, хотя их хорошо понимают образованные ламы, читающие книгу в подлиннике.

Отрывки и главы из «Жития» и «Сборника гимнов» с недавнего времени периодически публикуются в переводах на европейские языки. Например, в 1914 г. правительством Индии был издан первый перевод на английский язык, сделанный ламой Кази Дава-Самдупом, главы из «Жития», повествующей об отшельнической жизни Миларепы, которая в нашей редакции составляет десятую главу. Ее текст используют на экзаменах высшей ступени по тибетскому языку.

Летом 1925 г. вышел в свет сокращенный перевод «Жития», сделанный г-ном Жаком Бако на французский язык. Существует еще монгольский перевод и, вероятно, китайский. Наш перевод является первым полным переводом «Жития» на английский язык.

Как сообщил мне г-н Бако в одном из своих писем, существует, по-видимому, один общепринятый, более или менее унифицированный тибетский текст, но в различных изданиях, печатавшихся в различных монастырях, можно встретить небольшие расхождения в орфографии. По словам переписчика, подготовившего текст к публикации, колофоны также могут варьировать. Г-н Бако также сообщает, что в двух последних главах английского перевода, выполненного ламой Дава-Самдупом, копии которых передал ему майор Кембелл, указанные в них страницы подлинника не совпадают со страницами текста, с которого был сделан французский перевод. Из этого следует, что оба перевода были сделаны с различных тибетских изданий.

В приложении к нашей книге есть упоминание о том, что Гампопа также написал биографию Джецюна, но мы не располагаем подтверждающими этот факт данными, равно как и данными о том, что существует не одно «Житие», приписываемое Речунгу. В обстоятельном введении к своему переводу Бако уделяет внимание этим и другим подобным вопросам, и занимающихся ими мы отсылаем к его «Миларепе». <...>

антропологической, чем с филологической точки зрения, мы не ставили перед собой задачу создать ее стандартизированный вариант, да и мы не смогли бы этого сделать, если бы даже располагали всеми необходимыми данными. Можно только надеяться, что ученые в будущем выполнят эту важную задачу и опубликуют академический вариант тибетского подлинника, что позволит устранить все неточности нашего английского перевода, которых, вероятно, нельзя было избежать.

XII. МЕСТО, ЗАНИМАЕМОЕ ЖИТИЕМ «ДЖЕЦЮН-КАХБУМ» В ТИБЕТСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

В самом Тибете «Джецюн-Кахбум» почитается особо как священная книга не только у образованных и сведущих в литературе людей, но и среди простого народа.

Переводчик дал научную оценку этой книге в своем введении, аналогичном нашему, которую мы здесь приводим:

«Хотя она написана более восьмисот лет назад, она с начала и до конца написана простым и понятным каждому грамотному тибетцу языком и поэтому читается легко и с большим интересом. И поскольку в ней повествуется о жизни человека, чтимого тибетцами всех школ и сект не только как совершенный святой и йог, но и в не меньшей степени как поэт и слагатель гимнов, которые, как песни Бернса для шотландцев, на устах у всех простых людей Тибета, становится понятным, почему это жизнеописание Миларепы является одной из самых популярных и любимых книг в Тибете, которой восхищаются не только те, кто пишет книги, но и те, кто умеет лишь читать написанное другими.

Ее отличие от современных литературных произведений, написанных на тибетском языке состоит в том, что авторы последних, стремясь блеснуть своей ученостью, пишут на языке, сложном и изощренном, хотя и грамматически безупречном, по-видимому, скорее для того, чтобы поразить и озадачить читателя, чем быть понятным ему.

Несмотря на простоту изложения и отсутствие ненужных витиеватостей, стиль «Жития» обладает многими достоинствами и поэтому заслуживает высокой оценки специалистов, даже если они сами не имеют склонности следовать его простоте и однозначности.

То, что сказал автор «Жития» о своем труде в заключительных строках книги, не пустое хвастовство, а утверждение факта:

«В начале и конце украшено это сказание слогом изящнейшим; пусть будет праздничным пиром оно для всех знатоков и целителей прекрасного».

И действительно, праздничным пиром является эта книга для читающих ее в подлиннике.

Простота и совершенство стиля делают ее наилучшим пособием для изучающих тибетский язык, помогающим улучшать и расширять знания. Так как она является одним из образцовых произведений тибетской классической литературы, ею пользовались при составлении словарей великий венгерский тибетолог Александр Чома-де-Кереш, автор первого словаря и грамматики тибетского языка, а также Ешке и Сарат Чандра Дас. В то же время читатель этой книги, изучающий по ней тибетский язык, будет рад обнаружить, что получает еще другую, не менее значительную пользу, знакомясь с жизнеописанием того, кто причислен к Великим Святым Тибета и почитается так же, как Шри Кришна в Индии или Святой Франциск в Европе, и возможно, что по мере чтения и изучения ее в нем будет пробуждаться чувство любви и восхищения Миларепой и появится более теплое отношение к тибетцам, их религии и обычаям, чем то, которое складывается при чтении книг о Тибете иностранных авторов».

Примерно так мыслил автор этих строк, когда переводил эту книгу, надеясь с помощью этого перевода познакомить просвещенный Запад с биографией одного из наших Великих Учителей, большую часть которой составляет его собственный рассказ, а остальная изложена его учеником Речунгом, который знал Миларепу при жизни.

XIII. МИЛАРЕПА - ОДИН ИЗ ГЕРОИЧЕСКИХ ГЕНИЕВ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА

Несмотря на расхождения друг с другом, все многочисленные секты тибетского буддизма, все тибетцы глубоко почитают Джецюна-Миларепу как идеал Великого Святого, и поэтому его можно считать Святым всех сект и школ буддизма.

Миларепа, Сократ Азии, ставил за ничто мирской разум и его достижения. Его высшей целью было открытие Истины в самом себе, которую, как он учил, можно постичь только посредством внутреннего видения, самоанализа, взвешивания жизненных ценностей на весах ума, озаренного Светом Бодхи. На самом себе он испытывал путем научного экспериментирования учения всех Великих Йогов Индии, в том числе Величайшего из них - Гаутамы Будды, и эти учения выдержали проведенные им испытания. Сколько параллелей можно, кроме того, провести между Миларепой и другим Великим Учителем Жизни, если сравнить проповеди Миларепы с Нагорной Проповедью!

Представитель монгольской расы, Миларепа, как и Конфуций, подтверждает своей жизнью тот факт, что гений не признает ни расовых, ни этнических, ни религиозных различий и является таким же общечеловеческим, как само человечество.

Пусть эта книга поможет пониманию этого незыблемого закона Всемирного Братства. Пусть она будет еще одним скромным памятником Великому Герою. И пусть станет достоянием грядущих поколений этот дар европейским народам от просвещенного переводчика этой книги ламы Кази Дава-Самдупа.

Созвучные материалы:
 

Жизнеописания Святых
 Главная страница
Hosted by uCoz